Чарли Ханнэм для Interview Magazine

Редко когда интервью с создателями и исполнителями главных ролей становится таким же захватывающим, как сам фильм. Но когда речь заходит о погружении в психологию серийного убийцы, о грани между человечностью и монстром, разговор двух творцов может превратиться в настоящее исследование.

Именно так произошло во время беседы Чарли Ханнэма и Райана Мёрфи, посвященной новому проекту Мёрфи – последней части сериала «Монстр», где Ханнэм исполнил роль культового американского психопата Эда Гина, совершавшего свои убийства в Висконсине в 1950-х годах.

В XX веке серийного убийцу и фермера из маленького городка Висконсин Эда Гина называли по-разному, но с момента раскрытия его преступлений в 1957 году, похоже, закрепилось прозвище «монстр». Подходящее прозвище, учитывая, что Гин убил как минимум двух женщин, любил выкапывать трупы на местных кладбищах, надевая на себя их кожу и кости для сексуального удовлетворения, пока не дошёл до некрофилии. 

«Ничто не могло подготовить меня к тому, чтобы вжиться в образ настоящего американского психопата», — признается Чарли Ханнэм, актер, чья карьера изобилует ролями бунтарей, байкеров и антигероев. В этот раз ему пришлось столкнуться с самым пугающим персонажем – человеком, чьи деяния вдохновили такие культовые фильмы, как «Психо», «Техасская резня бензопилой» и «Молчание ягнят».

«Я думаю, что это самая сильная и, вероятно, самая сложная роль в моей карьере», — делится Ханнэм, вспоминая о моменте, когда Райан Мёрфи предложил ему роль. 

Режиссер не видел никого другого в роли Гина. 

«Я был абсолютно уверен, что если ты не согласишься, я не буду это делать», – признается Мёрфи.

Изначально Ханнэма пугала сама мрачность персонажа. 

«Мне казалось, что поиск истины о том, кем он был, заставит меня пойти туда, куда я не особо хотел идти», — говорит он. 

Однако, прочитав первые эпизоды, он понял, что замысел Мёрфи заключался не в сенсационном изображении порока, а в исследовании причин, побудивших человека совершить чудовищные поступки.

«Люди начинают это замечать, и я снова и снова слышу одно и то же: Как вам удалось вызвать у меня сочувствие к Эду Гину?» — отмечает Мёрфи.

Этот вопрос – краеугольный камень сериала, ставящий перед зрителем дилемму: «Монстрами рождаются или становятся?»

Особый интерес вызывает обсуждение влияния Эда Гина на культуру.

«Удивительно, что он радикально изменил представление общества о том, что такое монстр. Я кое-что слышал об этом человеке, который в 1950-х годах жил в уединении на Среднем Западе и делал мебель и другие предметы из человеческой кожи, но я не знал, какое влияние он оказал. Удивительно, что он радикально изменил представление общества о том, что такое монстр. До этого мы изображали монстров в виде Франкенштейна, Дракулы и оборотней. После Эда Гина монстром стал сам человек», — говорит Ханнэм. 

«Да. Люди много знают о Джеффри Дамере или братьях Менендес, но я хотел сделать что-то культурное, — добавляет Мёрфи. — То, что ты только что сказал, — чистая правда. Эд каким-то странным образом изменил наше отношение к развлечениям, потому что внезапно демонстрация человеческих страданий стала развлечением, за которое люди готовы платить. Как ты думаешь, почему нас так привлекают ужасы и серийные убийцы? У меня есть теория. Это способ направить свою тревогу во что-то другое. Сейчас в мире очень неспокойно, и я думаю, что франшиза «Монстры» так популярна, потому что люди могут посмотреть её, справиться со своими тревогами, а затем переключиться на что-то другое. В каком-то смысле это своего рода катарсис».

Ханнэм соглашается: 

«Мы все боимся бугимена. В глубине души мы боимся чего-то ужасного, что таится в тени и ждёт, чтобы утащить нас за собой. Фильмы ужасов позволяют нам взглянуть в лицо этому страху, и, возможно, столкнувшись с ним лицом к лицу, мы станем бояться чуть меньше. Это своего рода терапия страхом. Кроме того, возможно, полезно напоминать себе, что в тени что-то скрывается. Может быть, это урок: не стоит рыскать по подвалу в полночь, когда пропадает кот».

Интервью раскрывает не только творческие, но и личные аспекты работы над ролью. Ханнэм рассказывает о своей строгой диете и физической трансформации, когда ему пришлось сбросить 28 килограммов, чтобы приблизиться к внешности Гина. 

«В его внешности было что-то, что всегда казалось мне тревожным и пугающим. Из-за худобы он выглядел истощённым как физически, так и эмоционально, что, на мой взгляд, было его главной чертой. И, честно говоря, только во время первой примерки костюма я понял, насколько это важно и как много мне ещё предстоит сделать, чтобы добиться такого преображения, потому что, когда я впервые надел эту одежду, она показалась мне неподходящей. Я худел медленно, а потом начал стремительно терять вес», — объясняет он.

Кульминацией беседы становится рассказ о визите Ханнэма на могилу Гина.

«Я очень боялся впустить Эда в свою душу и сердце так, как мне было нужно, и никогда не позволял себе выйти за рамки реальности, которую мы создали», — признается актер. 

Поездка на кладбище стала для него способом попрощаться с персонажем, с которым он прожил почти год. 

«Я хотел сказать ему одну вещь: я надеюсь, что мы впервые рассказали его историю честно и непредвзято. Поэтому я поехал в Плейнфилд и провел пять или шесть часов на его могиле и гулял по городу», — говорит Чарли.

Удивительно, что место захоронения Эда Гина даже спустя почти 40 лет после его смерти продолжает оставаться Меккой для многих людей. 

Премьера сериала состоялась 3 октября